Валамир

Валамир забавлялся от души, глядя на суровые и недоуменные выражения лиц командира и остальных воинов. Наверняка, все собравшиеся в лагере уже считали его если и не сумасшедшим, которому и море по колено,  а не то что к генералу панибратски обращаться, то уж точно редкостным наглецом и хамом, которому надо бы язык отрезать. Вокруг старого элды так и сгущалась мрачная атмосфера, не сулившая ничего хорошего. Правда, самому Валамиру до того дела не было. Со времён падения Белерианда странник не признавал никаких титулов и регалий. Это в государствах эльфийских есть командиры, генералы, короли в конце концов, а Валамиру всё едино. Перед ним были двое синдар, даже не элдар, да к тому же в разы моложе самого Валамира. Означало это одно – как минимум равенство собеседников. Разубедить в этом элду Валамира не смог бы никто, а мечей, стрел и луков он не боялся. Что они по сравнению с силой Ангбанда, коснувшейся некогда его тела и его души? Ничто… Иногда Валамир даже жалел, что смог выжить. Из Обители Мандоса ему бы наверняка дозволили войти в сады Ирмо, чтобы уснуть и всё забыть...
А сейчас перед ним стояли генерал и командир Орофера и сына его Трандуила. Правда, что-то не слышал Валамир чтоб последний сильно заботился о военных делах. Хотя, может быть это лишь неверный шелест листвы? Лайквамира и Дакиля элда заранее недолюбливал. Невзлюбил он их за молодость, за то, что не видели, не чувствовали, не знали… а значит, были всё таки счастливы. Не зависть, боль памяти терзала странника, и он плохо сходился с теми, кому она не была знакома.
Тем временем хмурая троица прошествовала к генеральскому шатру и вошла внутрь. На миг остановившись на пороге, почувствовав, как полог шатра , опускаясь, скользнул по спине, элда осмотрелся. Ничего лишнего. В походной обители генерала Лайквамира было лишь самое необходимое для воина. Валамир одобрительно покивал головой. Это не добавило ему приязни к генералу, но уважение возросло. Элда помнил, как в Первую Эпоху некоторые его сородичи устраивали из лагерей настоящие выездные дворцы. Сказать по правде, в живых из них уже никого не осталось.
Не дожидаясь приглашения, Валамир скинул свой видавший виды плащ прямо на земляной пол и уселся на него сам, скрестив ноги. Он не удержался от смеха, увидев оторопевшие лица синдар. Опережая вспышку негодования, странник заговорил:
- А из тебя хороший генерал, Лайквамир. Вижу, воины тебя любят, роскошью ты не избалован, ум у тебя цепкий, изворотливый. Командиров подбираешь, что надо, - элда подмигнул мрачному Дакилю. – Ты просто находка для здешнего короля, Лайквамир. И твои ратники тоже. С орками вы разделались в одно мгновение. Потерь среди твоих воинов практически нет. Хоронить пришлось лишь зазевавшихся пограничников, ведь так? – элда опять усмехнулся, но как-то грустно. – Ты молодец. Таких ценили в Белерианде… в своё время.
Эльф глубоко вздохнул.
- Так вернёмся к нашему разговору. Помнится, я обещал рассказать тебе кое-что об этих орках. Что ж, Лайквамир, ты ошибся. Я, слава Элберет, в Мордоре до селе не бывал. Говорят, тамошний климат вреден для эльфийского здоровья, как и тамошние условия жизни. Но орков действительно послал Саурон. Правда, мнится мне, он не очень-то расстроится, когда до него дойдут вести о крушении их миссии. Одно могу сказать наверняка. Саурон кто угодно, только не дурак. Больше он сюда не сунется. По крайней мере, пока. Деревья говорят мне, что у Чёрной Страны сейчас заботы посерьёзнее. Да и у вас этих забот хватает, генерал.
Лайквамир выдержал паузу, наблюдая за реакцией собеседников. Видя, что синдар хоть и мрачны как две грозовые тучи, но всё же внимательно его слушают, элда удовлетворённо улыбнулся и продолжил.
-Знаете, господа, я ведь Пробудившийся, сиречь Перворожденный. Долго живу, много видел, ещё больше помню, а последние несколько веков брожу по свету, послав все ваши государства ко всем барлогам. Не стоит оскорбляться. У каждого свой выбор и свой путь. Я слушаю мир, вопрошаю и он мне отвечает. Птицы рассказали, что вам нечего больше опасаться с юга. Ты укрепишь границы, Лайквамир. За этим ты сюда и послан. Не на прогулку же ты с таким отрядом отборных воинов выехал, а? – Эльф снова засмеялся.- Пока что Саурон вас больше не побеспокоит. Только помни. Не все орки ему подчиняются, не все собрались в Мордоре. Диких племён в Туманных горах ещё много, там, на севере. И даже орлы им ни по чём. Не полетят же они в их пещеры? Вот только и они не самое главное. Ещё дальше, севернее, в Серых Горах проснулась сила, страшная сила, оставшаяся ещё с незапамятных времён, когда Враг Мира и его Твердыня были в мощи. И с этой силой придётся считаться. Мудрые заняты Сауроном и Нуменором, Саурон занят Нуменором и Мудрыми… Это так просто, Лайвамир. Ты даже представить себе не можешь. Большому миру не до вас и не до того, кто открыл глаза и расправил крылья. Я говорю тебе о драконе, генерал. Ты слышишь меня? – Валамир потерял всю свою насмешливость, несерьёзность и развязность. Перед Лайквамром и Дакилем сидел старый элда с каменным суровым лицом закалённого боями воина и изуродованной рукой – трофеем былых сражений. Глаза эльфа горели огнём ярости и ненависти. Больше всех прихвостней Моргота Валамир ненавидел барлогов и драконов, тех кто дышал и был самим пламенем, ибо пламень навеки обагрил его душу, обжёг не только руку, но и сердце, заставив эльфа расстаться с надеждой жить в Эндорэ в покое и радоваться каждому восходу и каждому закату.

Дакиль всё больше и больше выходил из себя, но старался быть сосредоточенным. Он брал пример со своего генерала, что стоял спокойно и слушал этого бродягу Валамира, как будто вот-вот он поведает капитанам очень важную информацию, в чем Дакиль был не уверен. Неуместные усмешки и смех злили командира, он не понимал, почему он ведет себя так, как будто он сам король Эрин-Ласгален. Хотя Орофер даже не разговаривает так с генералом Лайквамиром, или даже с Дакилем.
Попусту болтает! Что он может важного нам рассказать? - с серьезным и хмурым видом подумал синда, пронзительным взглядом глядя на бродягу.
Молвил Валамир долго, обычно не по теме. На мгновение Дакилю показалось, что этот эльф просто тянет время, может, пока они тут беседуют, что-то происходит на границах? Хм, не дай Эру Валамир предатель... Командир уже желал вмешаться в разговор, но наконец услышал что-то стоящее от бродяги.
- Ты даже представить себе не можешь. Большому миру не до вас и не до того, кто открыл глаза и расправил крылья. Я говорю тебе о драконе, генерал. Ты слышишь меня?
Драконе?! Неужто они ещё выжили? Если и да, почему же он решил появится именно сейчас? И вообще, откуда это знает Валамир? Тут в шатер зашел Гилнор, Дакиль в знак приветствие кивнул товарищу.
- Откуда ты знаешь? - опередил командира с вопросом Лайквамира.
Дакиль не верил в эту чушь. С самого начала Валамир проявлял себя не в лучшем свете, соответственно командир утратил к нему доверие. Если тварь Моргота жива, о ней сначала бы узнали сторонники Саурона, есть вероятность, что Валамир узнал эту весть от них! Не сам же он забрался в логово дракона и посмотрел собственными глазами на него.

Айлин.

Айлин был очень недоволен. А всё причиной тому странный эльф, которого Лайквамир привёл в лагерь. Ну, нет, можно ли так вести с высоким командиром какому-то бродяге? Он не похож ни на одного из воинов генерала, ни на охранника границ. Откуда он вообще взялся? Нет разницы, главное так вести себя может только последний нахал.
- О, Фэсэль!- сказал Айлин, когда чуть не столкнулся с этим эльфом по дороге к страже.- А меня поставили на дежурство. Ты видел этого странного эльфа? Не знаешь, откуда он здесь? Сейчас с ним генерал беседует. Интересно о чём.
Собрание было закрытым. И только командиров пригласили, Дакиля и Гилнора. Остальные должны заниматься своими обязанностями.
- Хотя да,- продолжил эльф. Он любил говорить.- Это не наше дело. А ты куда идёшь?
Айлин – стражник, уже не молодой эльф, но не потерявший интерес к веселью. В руках он держал лук, своё оружие, за спиной весел колчан со стрелами. Это требуемые вещи в дозоре. Вдруг какой-нибудь орк решит напасть. Хотя это маловероятно. Ведь генерал разбил врагов в битве несколько часов назад.
Сейчас Айлин колебался, между тем, чтобы уйти и продолжить путь и разговором. Поэтому решил выбрать золотую середину.
- Слушай, ты не хочешь со мной посидеть? Или у тебя есть дела?
Синда приветливо улыбнулся, ожидая ответа на свой вопрос.

Айлин прождал некоторое время. Честно признаться, он волновался, как бы не опоздать на свой пост. Чего доброго, и отсчитать могут или вообще не допустить к служению в страже на некоторое время. Генерал тут суровый. Он следит за порядком. Но вот Фэсэль наконец вернулся. Айлин направился к границе лагеря быстрым шагом.
- Давай поспешим. Сейчас меняют постовых. Я скажу, что ты со мной посидишь.
Некоторое время эльф прошёл в молчании, но потом напомнил товарищу заданный им вопрос.
- Так что, ты слышал об этом страннике?
Как раз когда эта фраза была сказана, эльфы прибыли к месту дозора. Их ждали те, кто уже отдежурил здесь некоторое время. Они не были недовольны. Видимо Айлин прибыл всё-таки вовремя. Что не могло не радовать. Но впереди ещё часы работы.
- О, Айлин, радуйся! А кто это с тобой?- спросили эльфы.- Фэсэля тоже назначили?
- Нет, он просто посидит со мной. Не беспокойтесь, за разговорами я никого не упущу. Это мне нисколько не помешает.
Эльфы пожали плечами.
- Нам то что. Это пусть командиры говорят. Ну, пока.
Стражи ушли, а Айлин занял их место около границы. Здесь горел костёр, а возле него валялось старое поваленное дерево. На него можно сесть. Что эльф и сделал.
- Присаживайся. И расскажи подробнее, как у тебя дела. А то скучно тут бывает, ты знаешь.

Отредактировано NPC (2010-12-17 14:47:52)

А совет в шатре генерала Лайквамира продолжался.
На вошедшего последним командира Валамир лишь мельком взглянул. Неким внутренним, потаённым чувством элда понимал, что говорить ему следует лишь с Дакилем и Лайквамиром. Кто ещё будет поставлен в известность о подстерегающей опасности, пусть решают сами, но Валамир будет говорить лишь с ними. Странник просто знал, что так будет правильно.
Сказав о драконе, элда переменился. Больше не нужно было ни испытывать терпения, ни проверять на прочность окружавших его синдар. Пусть мальчишки думают что хотят. Тому, у кого за плечами осталось полторы эпохи, не было дела до их мыслей о своей персоне. Впрочем, для Валамира не было тайной, что настроены к нему эльфы враждебно. Особенно хмурый и неприветливый командир Дакиль, во взгляде которого так и читалось само презрение. Но что поделать? Таков удел всех странников. Ты бродяга, бездомный, безотчий… Кто воспримет тебя в серьёз? Впрочем, не воспринять того, кто прошёл весь Белерианд, было непросто. Валамир видел, как внимательно его слушает генерал. Это было самым главным.
- Не веришь мне, Лайквамир? А зря. Я видел дракона собственными глазами. И, поверь мне, я ещё не лишился рассудка и не страдаю миражами. Дракон проснулся. А значит это лишь одно. Помимо Мордора у нас появилась новая опасность. И это касается всех. Орофер должен узнать об этом. Думаю, Лайквамир, мы понимаем друг друга.
Прежний Валамир исчез. Нынешний был его полной противоположностью. Воин, мудрец, настоящий элда. Ледяные глаза, лишённые всяческой жалости смотрели на генерала и его командиров. А Валамир говорил… рассказывал, как повстречал дракона и остался жив.

Элда закончил свой рассказ и внимательно посмотрел на слушателей. Элда не солгал ни единого слова, но знал, что гордые синдар не так-то легко поверят ему. Впрочем, это  ли было важно? Такие вести не остаются без внимания. А существование дракона доказать не сложно. Валамир боялся, что тварь покажет себя ещё до конца их разговора. Эльф ждал, что скажут ему генерал и командиры. С такой вестью следовало немедленно отправляться к королю Ороферу и Мудрым, но это было уже не в валамировой власти. Спокойно, сосредоточенно и холодно элда смотрел на Лайквамира, ожидая его слов.

Нарвенгил сидел на стволе поваленной берёзы, задумчиво водя пальцами по трещине в коре. В голове царила странная опустошённость, похожая на туман. Был бой, были орки и странные люди с востока, были долгие поиски целых стрел... Костёр из орочьих трупов и похороны погибших эльфов... И на памяти Нарвенгила это было уже столько раз...
В себя он пришёл только здесь, в березняке неподалеку от лагеря. Наконец-то можно было просто тихо посидеть, ни о чём не думая и восстанавливая силы - командиры пока что совещаются и не нуждаются в помощи разведчиков, а целитель, чуть не вытрясший из Нарвенгила всю душу из-за раны на руке, наконец-то счёл эльфа вылеченным и ушёл к остальным. Наступила тишина, обычная лесная тишина. Потихоньку возвращаются к обжитым местам перепуганные звери и птицы, начинается привычная жизнь... Лес оправляется от ран и напастей куда быстрее эльфов...
Вдалеке затрещала сорока, и Нарвенгил поднял голову, машинально ища причину беспокойства птицы - и только потом вспомнил, что всё уже кончилось.
Нет, сколько бы ни хотелось тут сидеть, а надо возвращаться в лагерь... Я более-менее отдохнувший и почти невредимый, стыдно расслабляться, когда еще можно взять на себя какую-нибудь работу - чтобы отдохнул кто-нибудь, кому это больше нужно...
С такими мыслями Нарвенгил поднялся и медленно побрёл в лагерь. Он надеялся, что его отлучка не принесла никому неприятностей.

Действительно, ехать в дворец короля должен именно Дакиль, чего он не желал, но спорить с генералом не в его компетенции.
- Можешь взять с собой этого странника, Валамира, если он согласится, хотя я не вижу большой пользы от него перед каменным троном, если он уже и так поведал всё нам.
- Тогда можно было сразу отправить его к Ороферу с двумя-тремя солдатами... но раз вы решили генерал - еду я.
С хмурым видом эльф отправился в свой шатер, дабы взять там некоторые вещи. Путь не длинный, поэтому брать кого-либо из своих верных он не желал, они пригодятся тут. Ибо возможно, орки снова совершат нападение, они не жалеют своих солдат, их разведчики могут зайти слишком далеко и обнаружить лагерь. Вот почему Дакиль не желал ехать лично к Ороферу, ибо он хотел заняться обороной лагеря. Нет ни рва с кольями, нет надежной стены или хотя бы изгороди. С таким же успехом можно сразиться с ними и на открытом поле, но ведь в лагере есть достаточно много рук, можно быстро управится с обороной.
Подходя к своему шатру, командир обнаружил своего верного оруженосца. Тот с удивленным видом глядел на Дакиля. Зайдя в шатер он принялся собираться в путь. Оружия он не брал, кроме меча и кинжала. Из прочих вещей он взял лишь самое необходимое.
- Олрид, приведи мою лошадь, - распорядился синда.
- Слушаюсь.. - эльф уже хотел удалиться, но помедлил и добавил, - Вы куда-то уезжаете?
- Да, с важными вестями к королю, но тебе лучше остаться здесь, я вернусь скоро, и надеюсь с подкреплением.
После верный вздохнул и отправился за лошадью командира. Но вернулся с двумя, видимо как всегда желал поехать со своим командиром. Отговаривать или приказывать Дакиль не хотел, его оруженосец уперт, но приказы всегда выполняет.
- Ладно, так и быть. Поехали.
Эльфы вскочили на коней и отправились в путь. Неподалеку были генерал, разведчик Нарвенгил и Гилнор.
- По-хорошему, уходить надо с этого места. На нем нам больше удачи не будет. - услышал своим прекрасным слухом Дакиль. Он подъехал.
- Уходить? Зачем же? Я думал, мы решили сделать надежную оборону, - синда слез с лошади и отдал поводья оруженосцу, - И если вы решите переносить лагерь, мне нужно знать - куда? Ибо я прибуду с подкреплением, не искать же мне вас по всему лесу.

Нарвенгил не стал ни возражать, ни спорить, хотя слова генерала не убедили его. Вряд ли эльфам удалось перебить всех орков, как о том говорил Лайквамир: какой-нибудь один вполне мог незамеченным убраться с поля боя, почуяв скорое поражение. Да и не только орки ведь шпионят на Саурона... но в этом случае как раз все равно, где будет лагерь: рано или поздно их обнаружат.
Разведчик молча отступил в сторону, слушая разговор Лайквамира с Дакилем. Нужно бы уйти, но ответа на вопрос о разведке ему так и не дали... От нечего делать Нарвенгил принялся разглядывать замысловатый узор на сбруе стоящей рядом лошади. Переспрашивать командира разведчик тоже не решился: пусть тот сначала уладит все дела с уезжающим (интересно, куда?) Дакилем, а потом уж можно неторопливо и обстоятельно поговорить по поводу задач будущей разведки. Собираться наспех и полагаться на удачу, разрабатывая план на ходу, уже не стоит: слишком серьезную цену придется платить за провал.

Дакиль глубоко вздохнул, услышав о том, что Валамир едет с ними. Это его не обрадовало, он и оруженосца-то брать не планировал, а тут ещё этот бродяга. Ну и ладно, дорога не длинная, к счастью.
- Да, вы ведь приказали, - потом командир подошел к своей лошади, взяв поводья у своего верного и приготовившись взлезть на коня, - Валамир? - удивленно спросил синда, - Я думал, что он не поедет... в этом есть нужда?
Вскоре подошёл сам бродяга. Видимо он готов отправляться в путь. Недовольство эльф не показывал, приказы генерала на первом месте, лучше не спорить, что с удовольствием бы сделал Дакиль.
- Господин Лайквамир, раз уж я отправляюсь в путь вместе с господином Дакилем, не будете ли Вы так любезны одолжить мне лошадь. Конечно, я люблю ходить пешком, но боюсь, мне не поспеть за двумя конниками.
- Мы не знали, что ты едешь с нами. - спокойно произнес синда, залезая на лошадь, - Приведите Валамиру коня, - распорядился капитан.
Через минуту привели крепкого и выносливого коня, уже с седлом, стременами и уздечкой.
- Нам пора отправляться.
Дакиль молча кивнул окружающим в знак прощания и тронул коня. Оруженосец поехал следом.

Честно говоря, Нарвенгил думал, что задание будет интереснее и рискованней, чем просто поиск нового места для дозорных постов. Однако же воин ничем не показал своего разочарования: такая работа сейчас тоже была важна, да и пришлась ему вполне по силам.
- Справлюсь, командир. - ответил Нарвенгил. - Позвольте только уточнить: в паре миль к западу или к востоку от старого места? Должны деревья быть а холме или в низине? И сколько воинов должно разместиться на них? Будет ли пост усилен?
Не то чтобы разедчик так уж любил цепляться к мелочам (хотя и такое бывало), просто он уже припомнил одно давно присмотренное подходящее место и теперь пытался понять, подойдёт ли оно. Группа удобных густолиственных деревьев росла на взгорье с востоку от старого поста - с этих позиций прекрасно просматривался и простреливался южный склон; а нормальная группа воинов при необходимости могла бы некоторое время сдерживать наступление с южной и юго-восточной стороны. Лучше позиции не выбрать, только она не слишком-то хорошо замаскирована. Да и вдруг перенести пост нужно на запад?
- Я помню деревья, которые могут нам подойти, - Нарвенгил все-таки решил открыть командиру свои мысли. - Это на полторы мили восточнее старого поста, холм, укрытие на десяток лучников. Если вы не возражаете, я проверю, чисто ли там. Если его не займем мы, могут потом занять враги, и их будет не выбить. Разрешите идти?
Эльф уже загорелся новой идеей, как часто бывало, и теперь ему не терпелось приступить к делу. Грусть, навеянная битвой и воспоминаниями, исчезла без следа, и Нарвенгил снова почувствовал себя на своём месте в этой войне.

- Нет, ничего. Я пойду выполнять, командир, - ответил Нарвенгил и удалился. В лагерь он заходить не стал: давняя привычка все необходимое носить с собой позволяла отправиться на задание без какой-либо предварительной подготовки. Прощаться тоже было особенно не с кем - ничто не мешало наконец-то заняться долгожданным делом.
Задачу Лайквамир задал не из простых: поблизости от места будущего поста, насколько помнилось, не было второго сколько-нибудь подходящего укрытия. Деревья росли густо, но совершенно не годились для засад, да и подлеска вокруг почти не наблюдалось. Голый холм, на вершине которого начинается сплошная и ровная гряда лиственного леса, как стена, с которой все видно, но из-за которой не высунуться. Придя на место, разведчик убедился, что эти места не сильно изменились с тех пор, как он побывал здесь в последний раз. Разве что упала пара деревьев да гуще разрослись кусты можжевельника на западе склона. Примеченные когда-то дубы были на месте: раскидистые, могучие, с узловатыми черными ветвями, подпирающими пышную темно-зеленую крону, они гордо выступали из общей лесной стены, прикрываемые только несколькими чахлыми и тонкими берёзками. Нарвенгил, оценивавший отнюдь не красоту деревьев, неодобрительно покачал головой. Пожалуй, устраивать здесь постоянный пост было бы даже слишком опасно, хотя позиция и идеальна. Разве что сгодится для дозорных или засады, а при атаке пусть эльфы подтянутся сюда из более безопасного убежища в чаще... которое еще предстоит найти, между прочим.
За прошедшие годы подлесок, когда-то чахлый и редкий после пожара, успел набрать силу и разростись, став непролазным. Мысленно простившись с плащом и рубашкой, Нарвенгил нырнул в заросли и довольно скоро отыскал неплохое место для стоянки - всего в нескольких шагах от "дозорных" дубов. Поваленный ствол мог при случае загородить от стрел, а буйно плетущийся по веткам кустов хмель - надёжно скрыть от чужих глаз. Хоть лагерь разбивай.
А вот со вторым постом пришлось помучиться: то до неудобного рядом, то слишком далеко от первого; то чересчур открыто, то наоборот, замаскировано так, что и сами постовые ничего не увидят... В конце концов, проплутав всю ночь и простившись с надеждой выспаться на старом посту в компании знакомых эльфов, Нарвенгил присмотрел чуть к западу от дубов три очаровательных клёна, способных вместить большую группу воинов, и успокоился.
Светало. Задание было выполнено. Разведчику очень хотелось спать, но делать крюк и заходить к дозорным было бессмысленно. Подремав вполуха в свеженайденном укрытии, Нарвенгил дождался полного рассвета и поспешил обратно в лагерь, радуясь своей привычке ходить пешком. Можно было - он никогда не устанет восхищаться этим зрелищем - полюбоваться пробуждающимся лесом, стряхнуть капли росы с низко растущей ветки, посмотреть на первые лучи в просвете древесных крон... Ради того, чтобы этот лес оставался таким вечно и жил мирной, спокойной жизнью, Нарвенгил был готов на многое.

Каждая битва, каждое сражение оставляет след не только на тех, кто в нем участвовал. Когда Тэлиен торопливо обходила раненых воинов, накладывая на их раны пропитанные лечебными травами повязки и отдавая каждому частичку своей энергии, она могла различить едва слышные, полные скорби стоны земли и леса. Сердце эльфийки сжималось от этих звуков, но большей печалью оно наполнилось на погребении павших в бою, и вскоре, позаботившись обо всех раненых, Тэлиен присоединилась к эльфам, поющим оду храбрости и отваги погибшим. Она не торжествовала о победе, поскольку потери, пусть и незначительные, они понесли, да и это не было её работой. Тэлиен больше беспокоилась о необычном яде откуда-то с Востока, которым были смазаны стрелы орков, и о командире Дакиле, которому досталась достаточная, чтобы убить лошадь, доза этого яда. Стоял прохладный вечер, в лагере велись какие-то работы, но эльфы, радостные победе, пели и отдыхали душой, поэтому эльфийка, пользуясь случаем, решила пройтись и навестить тяжело раненых. К своему удивлению и досаде, она не обнаружила в палатке Дакиля, а ведь с такой раной ему бы следовало как можно меньше двигаться. Эльфийка с укоризной поглядела на своих бестолковых помощниц. – И зачем я только их взяла? Если ты хочешь сделать что-то хорошо, лучше предоставить это себе самому, - с легким оттенком раздражения подумала Тэлиен и поспешила в свой шатер, чтобы побыть наедине.
Расчесывая свои длинные локоны, Тэлиен думала о непредсказуемом близком будущем, и много вещей пробуждали в ее сердце тревогу. Она не очень-то понимала в военном деле, потому никогда не задавала вопросов генералу Лайквамиру, поскольку душой и интуицией чувствовала, что этот эльф не делает ничего напрасно. Но она беспокоилась не об исходе войны. Эльфийка вспомнила о странной и жуткой ране на руке у Валамира и нахмурилась. Да всю его руку можно было назвать раной: она словно была обожжена, но не затягивалась, как обычные ожоги. Подобное почти не встречалось в практике Тэлиен, и когда она проявила профессиональный интерес и просто желание помочь, этот путник едва не выставил её из палатки. Определенно, он что-то скрывает, и это одновременно встревожило и заинтриговало девушку. Но все тревожные мысли она решила оставить на завтра, и сейчас Тэлиен, прогулявшись близ лагеря и собрав попавшиеся на пути лекарственные соцветия и травы, отправилась после тяжелого дня на покой.
Едва солнце появилось на горизонте, земля восполнила свою утраченную энергию, и Тэлиен сразу это ощутила в приливе сил и отличном настроении. Наскоро позавтракав, эльфийка словно свежий утренний ветер пронеслась по палаткам с ранеными, сменила некоторым повязки, а тех, кто чувствовал себя хорошо, отпустила к остальным воинам. Тэлиен всегда хорошо относилась к тем, кого лечит, да и вообще к воинам, с которыми путешествует, и чувствовала, что и они благодарны ей. Сосредоточившись на том, что она должна доложить генералу, Тэлиен поспешила к нему. Она застала его сидящим в кресле с бокалом вина и погруженного в думы, из чего она сделала вывод, что пришла с докладом первой.
– Доброе утро, Лайквамир, как самочувствие? - поприветствовала девушка и, пройдя вперед, стала говорить о прошедшем. – Отлично выступили, генерал. Раненых не так много, но всё же большинство из них очень быстро поправляются и уже готовы к дальним походам. Правда я беспокоюсь насчёт… командира Дакиля. Боюсь, что того противоядия, которое я успела ему дать, недостаточно, ты зря отпустил его. Как только он вернется в лагерь, он должен быть сразу отправлен ко мне, и я надеюсь, что будет не слишком поздно… Последние слова Тэлиен прозвучали с явной тревогой, да еще и эта не дающая целителю покоя рана Валамира… Так как мысли её были далеко отсюда, эльфийка рассеянно повторилась: - Так как твоё самочувствие?