/Начало игры/
Ривенделл – красивый город, он потрясал воображение многих, радовал очи и давал отдых телу и душе. Здесь пели песни и сочиняли стихи. Иногда люди называли его Благословенным Краем, ирония судьбы, не видели они Благословенной земли, и многие поселения эльфов воспринимали с радостью и называли так. Но как не пытались эльфы создать подобие затерянного Валинора – это было не в их власти. За многие столетия тень тления наложила свой отпечаток на все в Срединном мире, и не было магии, способной противиться проклятию Валар. Смертные не могли заметить этого, но с каждым годом все яснее видела Галадриэль несовершенство творений рук эльфов, и пусть Ненья и чары, позаимствованные от Мэлиан дали ей власть над увяданием, но это все само по себе было не вечно.
Вчерашний день, пир, разговор с дочерью, какая-то неудовлетворенность наложила свой отпечаток за ночь на Галадриэль. Она была неспокойна и все сильнее вспоминала о плохом. Покинув покои еще до восхода солнца, Дева гуляла по садам Ривенделла, раздражаясь на следы увядания, которые ее острый глаз выхватывал из общей зеленой массы. В другой день она радовалась бы красотам и душа ее пела от восторга, но нынешнее утро встретила Владычица в раздражении. Ни пенье утренних птиц, ни красноватый прекрасный в своей уникальности восход не возвеселил ее сердце. Понаблюдав за среброголосыми водопадами, и послушав песенку Ульмо, Галадриэль поняла, что не справится с собой так быстро и отправилась к дому Элронда.
Гулким эхом отразились ее шаги под сводами, и свет еще не затушенных светильников заиграл в золотых волосах прекрасной. Войдя в покои Каминного зала Галадриэль села на мягкий диван с коваными ножками, оббитый золотисто-красным гобеленом с узорами цветов и деревьев. Все говорило об исключительном вкусе хозяина.
Это будущий дом моей дочери, - с непонятной грустью подумала Галадриэль и добавила, - моей единственной дочери… - и хотя она могла видеть будущее и знала судьбы многих, судьба ее семьи оставалась в потемках. Иногда просто не хочется знать ни плохого, ни хорошего о будущем. Оно придет в свой строк. Но незнание терзает душу еще более. Порой.
Она открыла лежащую на придиванном ажурном столике книгу, испещренную мелкими рунами, и принялась читать баллады прошлых дней. Многие Галадриэль слышала ранее, но одна настолько заинтересовалаее, что женщина полностью погрузилась в мелодию ритма и рифмы.

Беловласая дева стояла у камина, наслаждаясь изумительной игрой огня на бревнах. Красноватые, желтоватые и голубые отблески танцевали на фоне белого мрамора с золотыми прожилками. Мир прекрасен и его неизведанные загадки все еще зажигали в душе Галадриэли искру интереса и восхищения творению Илюватара. Как нравилось ей наблюдать, как исходят в иные миры души умерших деревьев, на последок источающие тепло и истаивающие в пламени в камине. Не было ничего страшного в смерти для эльфов, не боялись они ее, но Галадриэль восхищалась способность смертных – деревьев, животных  –  уходить в никуда. Не встречались в залах Мандоса души деревьев, но оплакивалась их смерть, ведь все живое, уходя, оставляет след. Эта загадка волновала душу мудрой эльфийки. Когда она смотрела на огонь, казалось, что это душа дерева исходит синим пламенем, и растворяется в Арда.
Пение одного менестреля сменилось мягким и таким притягающим голосом, знакомым и приятным. Женщина повернулась к певцу, наслаждаясь мягкими звуками арфы, давно знакомыми и такими любимыми словами. Гилтониэль… О, Элберет… Гилдор пел специально для ее семьи, это была большая честь и внимание. Всегда эльфы выделяли ее, Артаниэль из других нолдор, и уделяли ей знаки внимания, уважения, старясь сделать приятное. Это всегда восхищало Белую деву, наполняло ее сердце радостью и счастьем. Но это пробуждало глубоко в ее душе гордыню, с которой старалась бороться сильная эльфийка. Мы пришли в мир не всесильными, мы не должны стараться стать ими. Так думала Галадриэль, и этому курсу следовала, и хотя сжигало ее сердце желание властвовать, подавляла она его и уже сейчас знала, что предложи ей титул королевы, откажется она, предпочитая остаться собой, простой эльфийкой.
В зал вплыла ее дочь, прекрасная дева. Галадриэль считала ее самой красивой среди эльфов, живущих в Средиземьи. Как мать она видела во всем, что делала Келебриан хорошее воспитание и наследственность, впрочем порой хотелось увидеть в нежной деве силу духа, огонь, твердость характера, но увы… увы… Это скорее хорошо, чем плохо, успокаивала себя Галадриэль, так дочь будет в безопасности за крепкими стенами своего дома.
"Галадриэль. На счёт письма ты можешь не волноваться. Оно не дописано и ждёт пера. Но это лишь вопрос времени. Стоит подумать, что отправлять Малгаладу. Но это потом. Всё в порядке?"
Она кивнула мужу в ответ, и вернулась в мыслях к сладким звукам песни, уносящий в воспоминаниях к давно минувшим дням, прекрасному Валлинору, его расцвету…

Галадриэль слушала прекрасные голоса эльфов. Она тоже любила петь, но в основном, когда настроение было печальное. В такие часы, а иногда и дни эльфийка могла сидеть часами и сочинять, сочинять, напевать песни давно минувших дней или создавать новые мелодии. Деревья вплетали в ее музыку свои ноты. Счастье, экстаз творчества – были величайшим праздником души эльфа. В те далекие дни, когда они вместе с Мелиан трудились над красотой леса, над мельчайшим его населением, травами и даже мхами Галадриэль чувствовала, что большего и не надо. Если бы мир в то мгновение застыл в полудреме, она была бы согласна провести свой век до скончания Арда там. Но эпохи сменяются, грозные события приходят и уходят, необходимость жить далее, действовать, что-то решать не растворяется в сне. Эти песни возвращали хоть на мгновения дела давно минувших дней. И это было прекрасно, вспомнить, хотя не забывал, увидеть, что давно ушло.
Рядом сидел муж, слева от него дочь, словно семейная идиллия. Галадриэль улыбнулась спокойствию, с которым переживал все события ее супруг. Он был прав, воспринимая замужество дочери как должное. Но Галадриэль слишком многое предвидела, и сердце ее было неспокойно за Келебриан и ее род. Что-то темное появилось на горизонте событий, с тех пор, как сообщила дочь свое решение. Еще невидимое горе, но уже ощутимое.
Внезапно возникло непонятное беспокойство, вспомнился Лотлориэн. Никто из верных ей людей давно не присылал вестей, никто из разведчиков из дальних земель не сообщал о событиях на границах ее земель. Это могло быть плохим предзнаменованием.
Галадриэль положила ладонь на руку мужа и своими прекрасными, глубокими глазами посмотрела на него с тревогой.
«Неспокойно  у меня на душе, - мысленно сообщила она Келеборну, - не было ли вестей с Лориэна? Никто не приходил оттуда вслед нам?»

Начало игры

Утро... Утро было достаточно необычным хотя бы уже потому, что залы  дворца в Ривенделле наполнял многоголосый певучий шум. Прямо как в пошлом. Все так странно. Признаться я даже не ожидал увидеть здесь родственницу...  Задумавшись нолдо признаться пропустил тот момент когда в гостевую залу вошли Келеборн с супругой и дочерью.
Правитель заинтересованно рассматривал какую то картину, судя по всему показывающую одну из батальных сцен. Галадриэль же просто приветливо улыбалась присутствующим. Сочтя что с его стороны будет крайне невежливо обращать на себя внимание королевы да и он положительно просто не был уверен как к его присутствию отнесется сама Галадриэль, нолдо достаточно незаметно, используя как прикрытие своих знакомых пересек залу, по пути приветствуя знакомых и друзей. Чуть погодя Халатир услышал как один из гостей запел знакомую и весьма знаковую для него песню. Заинтересовавшись певцом Локсэнаро осторожно идя меж гостей приглашенных владыками Ривенделла через несколько минут стоял подле певца.
Приветствую. Короткий, изящный поклон. с любопытством взглянув на певца нолдо прибавил Давно уже не было слышно хорошего исполнения этой песни. Немного даже неожиданно. Надеюсь, вы не против знакомства? Мое имя вам вряд ли что то скажет. Но, все же позвольте представиться, Локсэнаро из Дома Цветущей вишни. Эльф был по устоявшейся привычке одет в черно-алую одежду, с нашитой на плаще восьмилучевой звездой Первого Дома.

Отредактировано Локсэнаро (2010-12-10 09:20:43)

Во время песни Гилдор заметил, что Келеборн и его супруга обратили таки внимания. Келеборн учтиво кивнул в знак благодарности, но слово не обронил, что вновь показывало его мудрость - попусту не болтает. Песня про Элберет им понравилось, однако, Гилдор был уверен, что они знали её наизусть. В Ривенделле часто звучат баллады о владычице Звёзд, каждый менестрель в Обители полуэльфа знает как минимум пять песен. Сам Гилдор не исключение.
Скучно... может пойти прогуляться? - размышлял эльф.
Менестрель уже собирался пойти в сады, дабы там, в полной тишине снова придумать новые строки. Однако, его прервал один эльф:
Приветствую. Давно уже не было слышно хорошего исполнения этой песни. Немного даже неожиданно. Надеюсь, вы не против знакомства? Мое имя вам вряд ли что то скажет. Но, все же позвольте представиться, Локсэнаро из Дома Цветущей вишни.
Гилдор был рад незнакомцу, поговорить он всегда любил. Сделав небольшую паузу, нолдо ответил:
Здравствуй, Локсэнаро. Спасибо, хотя сомневаюсь, многие менестрели поют здесь эту балладу. Видимо ты редко посещаешь каминный зал, - Гилдор улыбнулся, а потом представился сам, - Я - Гилдор, нолдо из Нарготронда. Рад знакомству.

Отредактировано Гилдор (2010-12-13 22:48:26)

НПС Гилдор.

Локсэнор начал рассказывать о своих путешествиях, но знает ли он, что перед ним также путешественник? Раньше Гилдор часто бродил по зелёным землям, Эриадора и Линдона, бывало даже Рованиона, но сейчас постоянно живёт в Ривенделле. Времена нынче тёмные, опасные для Доброго народа.
- Да, я менестрель дома Элронда, который с любезностью привечает здесь поэтов и певцов. Что я здесь делаю?- Гилдор не ожидал этого вопроса, поэтому он заставил его задуматься.- Если ты о том, как я попал сюда, то я сначала жил в Линдоне, пока не пришёл сюда. Я знаю хозяина этой обители.
Что я умею играть? Много чего. За долгие годы я слышал многие творения эльдар, и не только в Нарготронде и Имладрисе.
А ты? Ты говорил, что ты что-то делаешь своими руками.
Гилдор учтиво улыбнулся. Ему было интересно, как далеко зайдёт этот разговор и к чему это приведёт. Вроде бы нет поводов беспокоиться. Даже звезда Феанора ничего не значила сейчас. Только придавала важности собеседнику. Гилдор ведь не раз побывал в Эрегионе, а его владыкой был внук Великого Мастера.

НПС Гилдор

Гилдор удивился. Оказывается перед ним создания музыкальных инструментов мастер. И, кажется, финродфинг слышал про него, по крайней мере, теперь имя его казалось знакомым. Это вызвало у эльфа ещё одну улыбку из-за приятного открытия. Хорошо, что два ценителя музыки вот так встретились.
Локсэнаро поинтересовался о новых песнях и стихах. Гилдор с удовольствием ответил на этот вопрос.
- Да, недавно сочинил одну песню, про весну. Вечером я официально её спою. Надеюсь, ты задержишься тут, Локсэнаро.
Гилдору хотелось больше узнать о своём новом знакомом, но не будет ли это неудобным? Хотя ведь собеседник задал не мало вопросов, так почему нолдо Нарготронда не ответить тем же?
- Так ты мастер. Какие же инструменты выходят из твоих рук? И ты говорил про земли, я тоже путешественник, поэтому мне интересно узнать. В каких краях ты был и что видел?
Эльф надеялся на долгий разговор.

Начало игры

Уж чем-чем, а отменной пунктуальностью Нимлондэ никогда похвастаться не могла, да и не осмелилась бы. И дело даже не в том, что она была недисциплинированной и неприспособленной к четким, заранее условленным действиям. Извечной проблемой для занятой нолдэ были неизвестно откуда появляющиеся дела, обычно требующие немедленного решения. А после них, несомненно, следовали виноватые улыбки и немногословные оправдания в сторону тех, кого эльфийская дева невольно задерживала. Когда-то ей хотелось все это изменить; впрочем, вскоре подобное вошло в привычку, и, извиняясь, Нимлондэ больше не чувствовала жгучего стыда. Скорее уж призрачное недовольство – собой, обстоятельствами и упреками ожидающих.
Однако появившись в Каминном Зале, Синкэ отнюдь не выглядела лишенной хорошего расположения духа. Скорее на ее лице был заметен отпечаток сильной усталости, которую компенсировала лишь какая-то отстраненная улыбка. Дева с упоением разглядывала великолепное убранство залы, и ее воображение уже рисовало тот момент, когда она, подойдя к теплому камину, сядет напротив него и протянет руки, наслаждаясь теплом и покоем. Она будет наблюдать за игрой пламени, слушать треск поленьев, и ее усталая душа незаметно начнет наполняться ничем незаменимым ощущением свободы и долгожданного отдыха. После она подойдет к многочисленным картинам, и, иногда трогая пальцами еще не облупившуюся краску, будет осознанно прикасаться к изображенным на них событиям, будто бы принимая в них важную роль. И все же грусть найдет место в ее сердце, ведь Синкэ снова вспомнит Тирион на Туне, ныне такой далекий и недосягаемый…
Раздавшиеся неподалеку голоса заставили Нимлондэ вздрогнуть и вернуться к реальности. Она покачала головой – осколки того Каминного Зала, которой ей так живописно нарисовало воображение, были слишком мелки для того, чтобы снова склеить их в одну общую картину. Задумавшись, она подошла слишком близко к беседующим, и не поприветствовать их, а тем более повернуть назад, было бы явной дерзостью. Поправив складки дорожного плаща, нолдэ вежливо поклонилась. Она внимательно рассмотрела эльфов, прежде чем по обыкновению тихо, но четко промолвила:
- Приветствую вас, господа. Позвольте представиться – мое имя Нимлондэ. Прошу прощения, я не заметила вас сразу.
Нолдэ легким движением руки убрала нависшие на лицо волосы и улыбнулась. Она не была настроена на беседу, а болезненный переход от мечты к реальности все еще терзал ее душу, но обижать родичей дева всяко не хотела.
«Впрочем, я буду надеяться, что Галадриэль и Келеборн заметят меня раньше, прежде чем эти господа сведут меня с ума своими разговорами» – в глубине души девы все же усмехнулась неизменная Синкэ.

Нолдо отвлекшись от своих мыслей вежливо улыбнулся недавноприбывшей и почти синхронно с Гилдором встав поклонился коротко проговорил Я-Локсэнаро Также рад нашему знакомству. То что эльфийка явно была из нолдэ Тириона Халатир сразу понял. Однаако, оказывается еще много эльдар из Тириона меряют шагами эти земли. Чтож, надеюсь что мне повезет встретить мать, или хотя бы узнать о ней сведения... Про своего лорда и родича Халатир пытался не думать и тщательно гнал от себя мысли. Да ты прав. Эта земля еще внушает к себе интерес и я хотел бы по возможности подольше здесь быть, но иногда, так хочется вернуться обратно... Cлабо улыбаясь эльф продолжал стоять по привычке покручивая отблескивающий алыми искрами в луче солнечного света локон. Гилдор и ты прекрасная может быть мы все же навестим пиршественный зал, или я ошибся и вы кого то еще ожидаете?
Настроение у нолдо было достаточно приподнятым и Локсэнаро уже успевший ранее узнать о том, что один из его давних друзей также находится поблизости, понадеялся, что увидит его в пиршественном зале дворца Ривенделла.

При ближайшем рассмотрении ни Гилдор, ни Локсэнаро оказались абсолютно не похожи на тех невыносимых болтунов, которые только и делают, что треплют языком без всякой на то надобности. Оба были высоки и статны, поэтому глядя на них и медленно вникая в их речи, женщина невольно почувствовала облегчение. Подобный поворот событий напрочь лишал ее каких-либо неудобств, ведь она видела перед собой достойных эльдар. Однако в глубине души Синкэ беспощадно винила саму себя, чувствуя, как цепко хватает ее за душу нарастающее недовольство.
«Как я могла так обмануться? Похоже, иллюзии слишком затмевают мой разум, лишая его силы провидения. Я стала видеть все в искаженном свете. Излишне искаженном…»
Нимлондэ тихо вздохнула, стараясь не подать виду. Она все еще продолжала улыбаться, надеясь, что не выглядит сейчас раздраженно ухмыляющейся через силу. Впрочем, все опасения были напрасны; нолдэ казалась прекрасной, и неровно падающий свет от камина скрывал изъяны ее лица, придавая ему весьма необычную, строгую, но в то же время изящную красоту. Она молча вняла приветствиям, переводя взгляд с одного собеседника на другого. Однако предложение Локсэнаро отправиться в Зал Пиршеств дева встретила без особого энтузиазма. Она не хотела излишне рисковать, бросаясь в глаза всем вокруг, да и собственный внешний вид ничуть не радовал Нимлондэ. Плащ, запыленная долгой дорогой обувь и не очень-то аккуратно собранные волосы – какова барышня?
- Я бы рада отправиться с вами, почтенные, однако все же вынуждена отказаться от этого предложения, ибо…
Она не окончила. Дверь с излишним шумом распахнулась, и в Каминный Зал явился среброволосый синда, в котором Нимлондэ почти сразу же узнала Келеборна. Дева имела хорошую память на лица, да и глаза, смотрящие на нее гордо, но в то же время с мудростью, не могли обманывать. Нолдэ поклонилась в ответ на приветствие, явно намереваясь продолжать беседу.
Позволь всё-таки узнать, зачем моя супруга позвала тебя в обитель Полуэльфа.
Интерес Келеборна отнюдь не смутил Синкэ. Она предчувствовала, что такой вопрос несомненно последует, и поэтому безо всякой тени беспокойства и замешательства ответила:
- Я знаю ничуть не больше, чем может кому-либо казаться. Галадриэль позвала меня, и я явилась, потому что привыкла слышать тех, кто нуждается во мне. Остальное же пока сокрыто от моего взора.
Последнее предложение Нимлондэ выделила, явно давая Мудрому понять, что это действительно все, что она может сказать. По крайней мере, здесь и сейчас. Вокруг слишком много ненужных ушей, да и зачем Гилдору с Локсэнаро знать, кто она такая? Пусть лучше дева останется в их памяти неясным образом, неизвестно откуда взявшимся собеседником. Хоть и не очень удачным.

Отредактировано Нимлондэ (2011-01-20 22:21:41)

Гилдор продолжал стоять напротив камина, погрузившись в мысли о новом путешествии. Вскоре подошёл Локсэнаро, а следом направился к выходу. Они договаривались пойти в зал пиршеств. Эльф оторвал взгляд от яркого пламя в камине и отправился вслед за новым товарищем. Он ещё не завтракал, утро Гилдор как всегда начал с каминного зала, где он пел песни и играл на арфе, в окружении таких же менестрелей. Теперь подвернулась возможность пойти перекусить. Вчера в том зале проходил пир в честь гостей из Лоринанда. Гилдор присутствовал на многих пирах, ещё даже в Норготронде, поэтому мало что может его удивить, но тем не менее вчерашний пир ему понравился. Эльфы умеют устраивать пышные праздники.
- Идём? - спросил Гилдор, выйдя из каминного зала, остановившись на мгновения и поглядев на длинный коридор, стены которого были украшены дивными иллюстрациями. Проходя по коридору, нолдо с интересом рассматривал картины, как будто видел их впервые. Хотя, его просто восхищало мастерство художников. Некоторых кто рисовал эти изображения Гилдор знал лично. В Ривенделле помимо менестрелей есть и хорошие художники.
===> Зал пиршеств.